Архив Июль 2011

Маленький мальчик спросил маму: — Почему ты плачешь? — Потому что я — женщина. — Я не понимаю! Мама обняла его и сказала: — Этого ты не поймешь никогда. Тогда мальчик спросил y отца:

Душа моя идёт по кругу, Страдая, плача и смеясь, Навстречу солнечному лугу, Кривя собой, со всем мирясь. Печаль души — печаль поэта, Что получилось всё не так. Она больна, она раздета

Уж если ты разлюбишь, то теперь. Теперь когда весь мир со мной в раздоре. Будь самой горькой из моих потерь, Но только не последней каплей горя. И если скорбь сумею превозмочь

Я когда-нибудь стану героем, как ты. Пусть не сразу, но всё-таки я научусь. Ты велел не бояться ночной темноты. Это глупо – бояться. И я не боюсь. Если встретится недруг в далёком пути

Сильной женщине урок Преподал однажды Бог... Он сказал ей: «Дам, что просишь Ты подумай и скажи, Распиши мне по порядку в свою тонкую тетрадку что ты хочешь от мужчин».

Всё опасней, всё круче наклонные плоскости, Всё шатучей мостки, всё безумнее мгла... Я люблю, я люблю эту женщину, Господи, Сделай так, чтоб она всегда рядом была!

...Осенний сад. Промокшая скамейка. И листья подметает, не спеша, Усталый дворник в ветхой телогрейке. А под скамейкой съёжилась душа. Да, да, душа. Обычная, вот только

Не вспоминается один-единственный, Одной-единственной могилы в сердце нет. Мерцают чьи-то имена таинственно Над братскою могилой без примет. Пред чьим же камнем преклоню колени я?

Посадили в тюрьму наркомана и сифилитика. У сифилитика нос отвалился, тот его берет и выкидывает за решетку. Затем ухо отваливается, тот его тоже за решетку выбросил.

Когда-то давно старый индеец открыл своему внуку одну жизненную истину. В каждом человеке идет борьба, очень похожая на борьбу двух волков.

Добродетель жены не оправдывает блуд её мужа.

Каролина Филипповкая

Мы воспитываем дочерей как ангелов, а потом продаем их как овец.

Жорж Санд

Олегу Владимировичу Я знаю: вместе мы не будем! Да и невправе так желать... И то, что было, — позабудем, И только изредка все будем вспоминать... Ведь я намного старше и мудрее...

Утрата, боль, потеря, страх! Как это горе пережить? Как женщине любимого забыть? Когда он не ушел и не предáл, А перед Господом предстáл! Вся жизнь — мгновенье Счастье... ...миг

Напиши посвящение алым огнем на железе, Излечи мой рассудок, Попавший в безликость весны. Наш любовный нектар Так приятен и даже полезен, Он — лекарство от скорби, Болезни,

И ты не Ромео, и я не Джульетта, Забудь про балкон и про песни в ночи, Налей мне вина, закури сигарету, Скажи про любовь или просто молчи, Ведь я не Джульетта, а ты не Ромео,

А смерть не страшна, не нежна, скорей — показательна, Скорее светла, как январских деревьев стать, Ухода, мой милый, бояться не обязательно, Ведь он — лишь момент, когда просто хочется спать.

Я пришла слушать песни и шорох немых сигарет, Я гоняла, как мысли, синиц по обшарпанным крышам. Я стояла на мине и чей-то писала портрет, Пробираясь в лазейку души незамеченной мышью.

Смачно плевать утром в будильник, Так и не вспомнить, что было вчера… И, покосившись на холодильник, Лишь облизнуться — диета с утра! После — в клоаке воздухов спертых,

Что надо, не надо, кто верен, а кто не уверен Я знаю уже наизусть, словно поп-образа, Я знаю, что жизнь — серпентарий, напичканный змеями, Но змеи не жалят, увидев огонь в глазах.

Пересеченья, огранка, отблески… Небосвод Контуры начертил твоего портрета. Помню, тогда был 99-й год, Только вот век не помню — досадно это. Просто хотелось знать, как звенит хрусталь

На листах души требую не ставить штампы, Не считать истерик и красок в моей ночи. Мое сердце дымит теплом Аладдиновой лампы, Мое тело горит огнем, словно сук в печи.

Да будет проклято супружество И в сердце тот амура клык, Ну дайте не медаль «За мужество», А хоть задрипанный ярлык С банальной надписью «Влюбленные» — Пусть люди верят в чудеса…

Это — ледышки пальцев, Гладящих влажный лоб, Это — сердце, Сжатое немым вопросом в тиски, Это смерть циферблата, И резиновые мячики слов, Что имеют свойство сдуваться,

И еще один день пролетел, а палящему зною Кое-кто предпочел бы колючий терновый венок. Только есть измеренье простое, иное, земное, Где кустарников тени свернулись ежами у ног.

Шагни в мою пропасть, Люби эту жесткость паденья, Люби приземленье Сильней, чем полет в небеса, Лелей красоту Моей ласковой неги и лени И истину ночи, Что вечно творит чудеса.

Время бездарности, время дурости И романтичных похмельных рож, Страх, если вдруг переходит улицу Толстая баба с пустым ведром, Время таинственного свечения Где-то внутри, но не в животе,

Стемнело, и на ужин мне — мышьяк, Другого под рукою нету яда. И смотрит сверху вниз луны маяк, И смотришь ты своим зеленым взглядом. А ты живи задорно, мне под стать,

Высоко в горах Тибета жил-был йогин, который мог силой своей медитации переносить свой ум в различные уголки Вселенной. И вот, однажды, решил он отправиться в Ад.

Глупая женщина сидит и ждет, когда её кто-то сделает счастливой, умная женщина делает счастье сама.

Я хочу подарить тебе говор Колдовского лесного ручья. Он в весенней траве — как в обнове, Он укажет, где стежка моя. И, от солнца палящего пьяный, Он с душою моей — вместе с ней —

Вот опять под ногами Качнулась земля, Ощетинилась ночь, словно зверь… За бесценок возьми Мой доверчивый взгляд — Я с тобой не торгуюсь теперь! Тихо прячу опять Безысходную грусть

Проснись и пой, ведь сегодня великий день, Сегодня едешь на бал — и к черту хозяйство! Хрустальные туфли с грехом пополам надень, Напейся с принцем вина и съешь его яства.

Есть такие решения, после принятия которых тараканы в голове аплодируют стоя!